Привычная для политиков цифра «сто дней», означающая, что после этого можно делать промежуточные выводы о деятельности тех, кто пришел к власти, вошла в обиход во времена Великой депрессии в Америке. Когда ставший президентом США Франклин Рузвельт быстро добился первых успехов в выходе страны из кризиса, невольно вспомнили эпизод из французской истории, связанный с Наполеоном. 

Вторично став после своего триумфального возвращения из ссылки правителем Франции, он уже через сто дней перестал им быть, что дало повод встречавшим Людовика ХVIII, вернувшего себе корону, говорить о «ста днях», которые его подданные вынуждены были провести в слезах, ожидая возвращения любимого короля, и которые наконец-то миновали. 

Вряд ли о каких-то триумфах эстонского правительства можно будет говорить в начале мая, если только пандемия коронавируса в стране не будет побеждена. Но так как для этой победы необходимо соблюдение некоторых условий, а они не просматриваются, то, скорее всего, промежуточные итоги придется подводить, действительно, значительно позднее. 

Розенфельд напомнил, что нынешняя правительственная коалиция, сформированная Партией реформ и Центристской партией, возникла в конце января после того, как прежнее правительство во главе с премьер-министром, центристом Юри Ратасом ушло в отставку. Это было правительство трех партий - Центристской, Консервативной народной (EKRE) и «Отечества» («Isamaa»), пришедших к власти в результате выборов в Рийгикогу весной 2019 года. 

Их союз распался после того, как полиция безопасности предъявила обвинения в коррупции и торговле влиянием Центристской партии, ее генеральному секретарю Михаилу Корбу, и члену партии EKRE, советнику министра финансов Керсти Крахт. Право сформировать новое правительство президент Керсти Кальюлайд доверила реформистке Кае Каллас. «Вопрос - произошла ли отставка правительства спонтанно или ее срежиссировали реформисты, которые стали главными бенефициарами перемен?» - задал риторический вопрос собеседник. 

Как сказал политолог, до прихода к власти центристов в ноябре 2016 года Партия реформ «правила» почти 17 лет. За это время она сформировала влиятельный истеблишмент, с ней связанный. И даже когда центристы впервые в 2016 году «подвинули» реформистов и премьер-министром стал Юри Ратас, Партия реформ сохранила контроль над важными государственными структурами и средствами массовой информации.

Однако вернуться в правительство и после выборов марта 2019 года у реформистов не получилось - его вновь возглавил Ратас. Все время после этого они не оставляли надежд развалить коалицию центристов с поддерживающими их консерваторами и отечественниками: достаточно вспомнить неоднократные попытки реформистов вынести им вотум недоверия по самым разным поводам. 

И лишь неожиданный скандал в январе 2021 года, после которого Ратас и его команда ушли в отставку, возвратил Партию реформ к власти. «Интересно, что это произошло одновременно с тем, что случилось в США, когда в должность президента страны вступил Джо Байден и бразды правления перешли к демократам», - заметил Розенфельд. 

Министерские портфели в нынешнем эстонском правительстве Партия реформ и Центристская партия поделили поровну - по семь с каждой стороны, но преимущество здесь все равно у реформистов - премьер-министром является Кая Каллас, председатель Партии реформ, ставшая первой женщиной-премьером в истории Эстонии. 

Кстати, гендерный вопрос в новом правительстве решен также политически корректно: женщин в нем ровно столько же, сколько мужчин. Пойдет ли новая коалиция в своем следовании современным трендам на то, чтобы пост министра в будущем предложить гею или трансгендеру, покажет время. 

Как сказал Розенфельд, интересно другое: министра внутренних дел и иностранных дел рекомендовала Центристская партия, но занявшие их места Кристиан Яани и Эва-Мария Лийметс членами этой партии до сих пор не являются, несмотря на то, что при вступлении в должность давали обещание в нее вступить. 

«Центристская партия - многочисленная, неужели у нее не было других кандидатов, членов партии, которые могли бы возглавить столь важные в структуре любой власти министерства? Да, Яани и Лийметс - профессионалы в своей области, но политикой они ранее никогда не занимались. Создается впечатление, что их все-таки «рекомендовали» реформисты или близкие к ним структуры, тем более, что следствие по делу о коррупции в отношении Центристской партии, которое ведут сотрудники министерства внутренних дел, продолжается», - поделился своими мыслями политолог. 

Он считает, что Партия реформ играет роль «старшего брата» в правительстве, контролируя благодаря случившемуся скандалу своего «младшего родственника» - Центристскую партию, которой постоянно напоминает о ее прегрешениях. При этом на самом деле сами реформисты тоже замешаны в целом ряде скандалов, взять хотя бы тот, что связан с Кейт Пентус-Розиманнус, в нынешнем правительстве возглавившей министерство финансов. В 2010 году она сыграла определенную роль в банкротстве одной транспортной компании. Занимавшая в то время кресло министра окружающей среды и проходившая по делу как свидетель, Пентус своего места, тем не менее, лишилась. 

Совсем скоро, 18 апреля, в Эстонии должен был бы состояться всенародный референдум о браке, на котором жители страны ответили бы на вопрос: должен ли брак в Эстонии оставаться союзом между мужчиной и женщиной? Во всяком случае, законопроект о референдуме, инициированный EKRE и представленный в Рийгикогу прежней коалицией центристов, консерваторов и отечественников, 14 декабря прошел в эстонском парламенте первое чтение. 

Реформисты, как и близкие к ним социал-демократы, выступали против его проведения и всячески препятствовали рассмотрению законопроекта, предложив тысячи поправок, в большинстве своем неконструктивных и, более того, сомнительных. Скорее всего, это не помешало бы в конечном счете законопроект принять, но реформистов «спасла» отставка правительства Ратаса, после чего законопроект о референдуме с повестки дня был снят.

Розенфельд признал, что проблематика вопроса, выносимого на референдум, сложная. Эстония - маленькая страна, озабоченная сохранением эстонской нации, что возможно только в условиях воспроизводства эстонского населения, то есть при сохранении традиционной семьи. «Партия реформ - праволиберальная, следующая политике Евросоюза и США, в том числе и в вопросе о сексуальных меньшинствах, и, оказавшись сейчас у власти, она вероятно будет способствовать большей толерантности в вопросе однополых браков, если не прямо попытается узаконить их», - предположил собеседник. 

Реформисты также возьмут более жесткий курс на перевод образования в стране на эстонский язык, тем более, что пост министра образования и науки в новом правительстве достался им. Уже в своем первом интервью в новом качестве Лийна Керсна заявила о том, что ее министерство начнет подготовку плана по переходу к обучению в школах и гимназиях на эстонском языке. Этот план должен быть готов к осени. Вторит ей и премьер-министр Кая Каллас, которая и ранее заявляла о том, что переход следует начинать с детских садов. 

«Только в Центристской партии, входящей в нынешнюю правительственную коалицию, имеются политики, готовые сопротивляться планам реформистов в вопросе полной ликвидации русскоязычного образования. В первую очередь, это Михаил Кылварт и Яна Тоом, неоднократно выступавшие и высказывавшие свое мнение по данному вопросу. Но реформисты, конечно, будут четко продавливать вариант полностью эстоноязычного образования», - заявил Розенфельд. 

Русскоязычное население Эстонии, особенно Таллинна, больше поддерживает центристов. Симпатизирующих Партии реформ среди говорящих по-русски мало, ее электорат в основном эстонский. Последние опросы показывают также рост числа тех, кто готов голосовать за партию, возникшую два с половиной года назад и не представленную в эстонском парламенте - «Эстонию 200». 

«Правда, впечатление такое, что цифры их поддержки несколько раздуты. Зато уверенно держится еще недавно входившая в правящую коалицию и перешедшая сегодня в стан оппозиции Консервативная народная партия (EKRE), которой симпатизируют и некоторые русскоязычные жители», - продолжил Игорь Розенфельд. 

О реальной популярности партий можно будет судить по муниципальным выборам, которые должны пройти в Эстонии в октябре. За четыре года, прошедших с момента предыдущих, расстановка политических сил в стране могла измениться и выборы в местные органы власти эти изменения отразят. В данном отношении муниципальные выборы, в которых участвуют постоянные жители страны, - даже лучший индикатор по сравнению с выборами в Рийгикогу, до которых допускаются лишь граждане Эстонии. 

«Тем не менее существует опасность переноса муниципальных выборов под влиянием пандемии на более дальний срок, о чем сейчас поговаривают. Ну а до них в августе-сентябре этого года должны еще пройти выборы президента Эстонии, которого избирает уже Рийгикогу. И здесь тоже существует своя интрига», - заметил политолог.

По его мнению, нынешняя коалиция Партии реформ и Центристской партии в эстонском парламенте - довольно стабильная и вполне может продержаться до следующих выборов в Рийгикогу в 2023 году. При этом, если с ней что-то случится, позиции реформистов выглядят предпочтительнее: о новом союзе они могут договариваться и с социал-демократами, и с партией «Отечество», но не с консерваторами из EKRE, с которыми у них слишком много расхождений. Задача же центристов - удержаться у власти.

«Реформисты пришли надолго. У них всегда была и есть поддержка со стороны так называемого «глубинного государства» - группы служащих из разных государственных структур, которые способны влиять на политику страны независимо от того, какая политическая сила находится у власти. Реформисты контролируют, по сути, почти всю прессу в республике, «зачищая» тех, кто их критикует. Говорю об этом на примере газеты «Столица», считавшейся трибуной центристов, но сегодня поддержка газетой их политики явно ослабла. Так что, если пресса и будет подводить итоги «ста дней», то только в позитивном для реформистов ключе», - заключил Розенфельд.