Опыт интеграции будем «экспортировать»?

В минувшие выходные Интеграционный центр Ида-Вирумаа отметил свое десятилетие, проведя в Йыхви конференцию «Этническое разнообразие и межнациональный диалог».
На ней представители различных национально-культурных обществ региона, для которых центр выступает в роли т.н. зонтичной организации при распределении государственного финансирования, а также партнеры центра рассказали о мероприятиях, проведенных за эти годы, - поездках, семинарах, праздниках и тому подобном. Общий тон мероприятия был довольно мажорным, хотя несколько выступающих сетовали, что деятельность национально-культурных объединений мало интересует сегодня молодежь. Руководитель Интеграционного центра Александр Дусман констатировал, что если делать все время одно и то же, особенно учитывая малый интерес молодежи, то работа объединений национальных культур начинает уподобляться работе лошадей, которые ходят по кругу.
То есть проблема «свежей крови», обновления деятельности, ответов на вызовы времени (уж как кому нравится это называть), очевидно, стоит и перед «интеграторами». Тем более что запускается новая государственная программа интеграции, а старая - «хромала» в том смысле, что была зациклена на языковой теме.
Александр Дусман назвал и такое перспективное направление интеграционной деятельности, как международное сотрудничество. В том числе здешним опытом интеграционной работы, по его словам, интересуются в России, в частности, в Петербурге, где с учетом большого притока мигрантов тоже стали актуальными такие знакомые нам вещи, как «национальная идентичность» и «толерантность», т.е. терпимость.
В конференции принял участие посол Великобритании в Эстонии Питер Картер (в «туманном Альбионе» свой межнациональный «котел»). А главный специалист министерства культуры Эстонии Артем Теплюк сообщил, что сейчас по Эстонии базовое государственное финансирование получают 17 подобных ида-вирускому центру «зонтичных» интеграционных организаций, куда входят около 200 культурных обществ. В этом году, как и в прошлом, общая сумма такого финансирования составляет 313 тысяч евро, остальные средства организации получают в рамках проектов.

«Интеграция должна быть и социальной»
После конференции корреспондент «ИП» попросил господина Дусмана ответить на несколько вопросов.
- Для вас не секрет, как в обществе воспринимается вся эта интеграционная деятельность. Население ищет хлеб насущный, борется с безработицей. А тут люди непонятно на что тратят деньги, и непонятно какой результат из этого происходит.
- В принципе, не так много стран, где принимается интеграционная программа. Эстония в этом плане была пионером. Другое дело, что первая программа была чрезвычайно сосредоточена на языке и в меньшей степени отвечала интересам социальной, культурной интеграции и межэтническому диалогу. Вторая программа, которая сейчас запускается, в этом плане более трезвая. Особенно если часть государственных полномочий в рамках новой интеграционной программы передадут местным самоуправлениям, которые значительно лучше знают не только куда нужно вложить деньги, но и потенциал тех, кто обращается за ресурсами.
Хорошо известна пословица, что худой мир лучше доброй ссоры. Поэтому можно как угодно эту программу называть - интеграционная, мультикультурная, взаимопроникновение, - но безусловно что-то делать надо, чтобы неэстонцы лучше узнали эту страну, в которой живут.
- Можете перевести значимость интеграции на язык, понятный для обычной семьи, озабоченной тем, как дать образование ребенку, не потерять работу, выплатить кредит и т.п.?
- Здесь несколько аспектов. Первый заключается в том, что названные вами проблемы через деятельность национально-культурных обществ очень часто смягчаются…
- «Пар выпускают»?
- В какой-то степени. Люди, предположим, потеряли работу или стоят перед угрозой ее потери, у них «черная полоса», и тут им говорят - приходите в наше общество, на концерт, пообщаться. Это социальный аспект.
Через поездки не только наши люди узнают другую часть Эстонии, но и другая часть Эстонии обращает внимание, что рядом есть серьезная русская культура, польская, финская... А с использованием европейских ресурсов и через приграничное сотрудничество мы можем уйти и от формирования образа врага. Это значит, что российская молодежь приезжает сюда и видит совсем другую Эстонию, чем ту, про которую им «поют», а молодежь эстонская, приехав в Санкт-Петербург, убеждается, что это город музеев, а по Невскому не ходят медведи.
- Так все-таки - как это поможет решать проблемы безработицы и социальной неуверенности? Что даст более широкому кругу, чем эти 60-70 человек, которые собрались на конференцию?
- На самом деле, за ними стоят общества, и это не так мало - где-то около 8-10 тысяч мы имеем в совокупности… Сейчас Фонд интеграции и миграции с помощью программы помощи гражданам третьих стран запускает довольно значимые проекты, которые в том числе направлены на социальную интеграцию. С помощью этих ресурсов можно возвращать безработных в нормальную жизнь - через переобучение, социальную поддержку, специальные тренинги, через поиск для них рабочих мест, в конце концов… У нас был такой опыт, сейчас по новой можем это делать.
- То есть вы хотите сказать: интеграционный центр не позовет безработного «иди попляши», а будет вкладывать деньги, чтобы его переобучить или, по крайней мере, внушить мысль, что он не «быдло» и еще устроится в жизни?
- Абсолютно. Как раз, когда нам, осознанно или неосознанно, отводят роль «вы там, пожалуйста, пойте и танцуйте», мы говорим: нет, на самом деле, это не всё. Мы готовы выходить с инициативами, готовы вести серьезные проекты, которые касаются не только культурной интеграции и межкультурной (это тоже важно), но и социальной. И сейчас мы подступаем к тому, чтобы, если эти ресурсы откроются, взять на себя такую инициативу. Самая сложная проблема: нам нужно определенное количество участвующих граждан третьих стран.
- Положа руку на сердце, вам не кажется, что интеграция - это одна из тех задач, которые решения не имеют? Как в числе «пи» найти последнюю цифру. Но ею все равно занимаются по принципу «цель ничто - движение все»!
- На самом деле, в общем-то, никаких иллюзий. Но представьте себе, что мы ничего этого не делаем. Есть у нас очень много желающих, кстати, с одной и с другой стороны создать «черно-белую» картину. Это очень удобно: есть русские и эстонцы; эстонцы не любят русских, русские никогда не будут учить эстонский язык… И что дальше? Это тупик, и опасный тупик.
Как это ни патетически звучит, но когда в рамках нашего проекта идавирусцы ездили на фестиваль в Лейго, там были молодые девочки из украинского общества Силламяэ, которые, возвращаясь, сказали: теперь мы понимаем, зачем вообще надо учить эстонский язык. Это совсем другой дух. Это не моя культура, но я ее признаю и говорю «будьте любезны, и вы ко мне приезжайте». И они видят, что здесь тоже культура, а не какая-то примитивщина-поножовщина. В результате мы имеем conflict prevention - предупреждение конфликтов.
- В начале вашей конференции прозвучала, но не получила развития связь всей этой интеграционной деятельности еще с одним, действительно важным для широких масс, аспектом - переводом школ на эстонский язык. Ваш интеграционный центр что-то предполагает делать в связи с пресловутой проблемой «шестидесяти процентов»?
- Я очень надеюсь, что та инициатива, с которой сейчас выходит кохтла-ярвеское горуправление, - разработать как пилотный проект кохтла-ярвескую программу интеграции - будет включать в себя элементы, направленные на информированность родителей и повышение квалификации учителей.
Родители напуганы. Если поговорить с молодежью (оставив в стороне маргиналов) - там нет таких страстей, там ничего не «кипит». Когда слышишь заявления «они ничего не будут знать» - встает вопрос мотивации. Ты и не сможешь научить никого, если человек не хочет научиться. Если люди не информированы, если люди не мотивированы, если при этом действительно есть проблемы с учителями, с методиками, с литературой - ничего хорошего не будет. Мы готовы соучаствовать в любом сегменте этой работы.
- Интеграционный центр будет работать на продвижение этих 60-ти процентов преподавания на эстонском?
- Будет ли это 60 процентов, будет ли меньше… Мы понимаем, что, конечно, это не должно привести к потере знаний. То есть если на плохом эстонском будут плохо давать математику, это значительно хуже, чем если хороший математик преподает на русском. Но, на самом деле, так проблема не стоит. Надо перестать болтать, надо начинать делать.
- Делать, чтобы эстонский язык в русской школе был?
- Безусловно. Через языковое погружение, через качественное обучение языку, через различные предметы… Знаете, сколько процентов русских детей учится уже сейчас в чисто эстонских школах? Около 30 процентов в совокупности с программой языкового погружения. Мы говорим «молодежь голосует ногами», а здесь уже родители «голосуют», потому что понимают: если дети хотят сделать карьеру в Эстонии, надо дать им хорошее образование, при этом они должны владеть эстонским.
- Я думал, на вашей юбилейной конференции будет обозначено больше болевых точек работы интеграционного центра. Пока я понял, что самая главная проблема - молодежи мало. Что же, других проблем нет?
- Есть. Одна из самых серьезных - отсутствие свежих идей. Вторая проблема - то, что люди пока еще не приучены к толерантности. А главная - это маргинализация неэстонского населения, и с этим надо что-то делать.
Нужны конкретные действия, чтобы, как вы говорите, простые люди поняли: мы что-то делаем и от этого есть результат. Когда мы занимались социальной интеграцией и провели два серьезных проекта через Европейский социальный фонд, ко мне потом приходили и говорили: вот еще есть безработные, можете ли вы и им чем-то помочь? Если люди видят, что это полезно, они верят и организации. Если видят, что идет только болтовня, - значит нет.


Британский посол Питер Картер (слева) и Александр Дусман.