Город Кохтла-Ярве, на сегодня, можно считать уникальным. Уникальным в том смысле, что в ходе развития сланцедобычи и сланцепереработки город, по сути, оказался «пристроен» к целому комплексу соответствующих предприятий и сам стал жилищно-бытовым комплексом при них. К городским кварталам вплотную прилегают пять отработанных и затопленных шахт, сланцевые заводы и электростанции. Здесь важно то, что Кохтла-Ярве не защищён санитарно-защитной зоной (ССЗ), важнейшей задачей которой является предупреждение опасных для населения последствий промышленной деятельности в радиусе от 3 до 30 км.

За почти столетний период отходы сланцевой химии перевалили за 100-милионный уровень. Самовозгорание коксозольных отходов сланцехимических заводов в границах Ярвеской части наблюдается (и не более того) уже многие десятилетия. По мнению ряда известных учёных республики, но прежде всего - по мнению самих горожан, именно на долю сланцехимических производств, а также терриконов их отходов приходится основной объём загрязнения воздушной среды Кохтла-Ярве. Излишне повторять уже признанный факт более высокой заболеваемости жителей нашего региона. Попытки министерства окружающей среды изыскать и реализовать решения по нейтрализации терриконов действующих производств «VKG» завершились, на данный момент, высокими издержками и отсутствием существенных положительных результатов.

Не менее разительная экологическая проблема существует в Кукрузе, где рядом с посёлком уже более полувека горит сланцевый терриконик закрытой шахты. Довольно затратные исследования на эту тему тоже не принесли практических результатов. Принято решение поставить точку в этой проблеме (завершить исследования, потушить, перевезти продукты горения) к 2022 году, но хватит ли терпения и здоровья у кукрузесцев ещё на пятилетку? 

Сланцевый целик под Кохтла-Ярве почти на половине своего периметра опоясан заводнёнными шахтными полями. Сезонные колебания уровня шахтных вод действуют словно гигантский насос и затягивают в подземный бассейн массу промышленных и хозяйственных стоков, приходящих с поверхности.

Шахтные воды на площади более 300 кв. км мигрируют во всех четырёх направлениях и в значительной мере истощают лежащий ниже кембрийский горизонт питьевых вод. Действующие шахты и карьеры сбрасывают свои приточные воды через Нарову и Пуртсе в Финский залив. Отработанными шахтами и действующей «Эстонией» почти полностью подрабатываются (перекрываются) ресурсы подземных вод центральной и юго-восточной частей Ида-Вирумаа. В перспективе просматривается угроза для региона Куртна-Вазавере, питающего водой города Йыхви и Кохтла-Ярве.

Стала реальностью и угроза загрязнения горизонтов питьевых вод нашего края такими опасными канцерогенами, как фенол, бензол и толуол. Об этом свидетельствуют небезызвестная история с загрязнением питьевой воды в Ору, а также появление этих химикатов у горящего терриконика Кукрузе.

Наконец, проблема подработанных шахтами и надработанных карьерами земель. Сегодня площадь этих земель - не более 15 процентов территории северо-восточного региона. Через десять лет, когда добыча сланцевых ресурсов, вероятно, переместится на западные горные отводы месторождения или вообще окажется неконкурентоспособной, площадь нарушенных горными работами земель и недр возрастёт вдвое. Кто и как исследует состояние этих земель, а главное, примется за их восстановление? Ведь до сих пор этими двумя вопросами никто всерьёз не занимался.

Да и вообще, если считать, что главный критерий истины - практика, то есть практические улучшения, то приходится признать, что пока преобладают попытки организовать и финансировать такие «аналитические центры» и «лаборатории», которые весьма успешно эти средства расходуют, но в проблемы особо не вникают и кардинальных экологических улучшений не предлагают.

Примерная площадь нарушенных сланцедобычей земель к концу 2025 года составит более 1 тысячи кв. км. На этой площадке и предстоит выполнить немалый объём восстановительных работ, от чего будет зависеть перспектива этих территорий. По нашему представлению, в течение десяти лет эту задачу надо решать в несколько этапов.

На первом этапе - территория районируется, то есть выделяются шесть площадок:

- западная: пойма реки Пуртсе с прилегающими заводнёнными, действующими и перспективными горными отводами;

- город Кохтла-Ярве: промплощадка «VKG», район Кукрузе, прилегающие земли и недра;

- центральная: отработанные и заводнённые поля шести шахт;

- юго-восточная: поле шахты «Эстония», прилегающие земли Причудья и заповедных объектов;

- восточная: поля карьеров «Вийвиконд», «Сиргала» и «Нарвского»;

- Йыхвиская волость: прилегающие поля заводнённых шахт «Ахтме», «Таммику» и торфяников Пухату.

На втором этапе - проводится  аэрокосмическое зондирование в границах каждой из шести площадок. Весь пакет картографических съёмок используется как основа для восстановления земель и недр по всем указанным участкам и региону в целом. Потребуется подготовить соответствующую масштабную детальную планировку этого региона, которая в сочетании с техническими решениями и станет основой эколого-технологического проекта восстановления. 

Исключительно важно привлечь ко всем стадиям такого проекта специалистов Эстонского месторождения горючих сланцев.

Если говорить об улучшении воздушной среды, то основное влияние на неё оказывают сланцеперерабатывающие предприятия, а в первую очередь - их отходы, прежде всего коксозольные отвалы в районе сланцехимических предприятий. Сланцедобыча как таковая воздушную среду затрагивает гораздо меньше. Пожалуй, единственное «слабое звено» в этом плане - распространение дисперсной карбонатной пыли с отвалов добывающих предприятий. Всего же таких отвалов в регионе, по нашим данным, не менее 11-ти. Кардинальный выход в этом случае только один - отвалы должны быть разработаны. В Европе и в Австралии сегодня все терриконы или вывезены на другие площадки, где отходы складируются уже безопасным способом, или переработаны на стройматериалы, а если оставлены, то с гарантиями их безопасности (обеспечение технологиями тушения и т.п.).

Для минимизации или предотвращения негативных эффектов от шахтных вод (упомянутый «эффект насоса», выщелачивание из горных массивов карбонатной составляющей, негативное влияние на несколько водоносных горизонтов выше и ниже пласта сланца, распространение загрязнений при миграции вод), по нашему мнению, надлежит разработать и внедрить систему аккумулирования шахтных вод в один или несколько подземных сборных водоёмов, где воды могли бы проходить очистку. 

Целью не является очистка абсолютно всех объёмов шахтной воды. Аккумулировать и чистить перед выпуском в природу следует ту часть, которая приходит к границам шахтных полей в критически важных районах. Например, на границе шахты «Эстония» и Куртнаских озёр (тем более что эта крупнейшая шахта ведь тоже не будет функционировать вечно). Очистка происходила бы в случаях, когда уровни загрязнения превышают допустимые. В зависимости от уровней воды в озёрах последние подпитывались бы очищенной водой из таких накопителей. Из вышеизложенного понятно, что данная система должна быть управляемой (насосы, датчики и т.п.), а не стихийной - как попадает шахтная вода в озёра сейчас.

Точнее определить места создания накопителей-очистителей шахтных вод как раз и должно помочь вышеупомянутое районирование проблемных территорий.

Камерная технология добычи применяется на шахтах уже многие десятилетия. Именно она оставляет под землёй целики для поддержки поверхности. Это - большие потери сланца, достаточно сказать, что в одном отработанном блоке таких целиков около полутора тысяч. Это - также и проблемы их ослабления и проседания поверхности. Целики деформируются уже в ходе горных работ от бурения, взрывов и т.п., а после закрытия шахты проблема усугубляется и шахтными водами. 

Альтернативой камерной технологии является комбайновая, но здесь не всё просто. Комбайны не справляются или справляются с трудом с известняковой плитой, которая находится внутри сланцевого пласта. Поэтому при переходе на комбайны (намерение «Ээсти Энергиа Каэвандусед» относительно разреза «Нарва») выбор надо делать в пользу горных машин, которым будут «по зубам» включения твёрдых пород в сланцевом пласте. Но этого мало. Комбайновая выемка вовсе не обязательно должна приводить к обрушению поверхности по принципу «всё из-под земли вынули, пусть рушится». Чтобы избежать этого, надо вводить в эксплуатацию поддерживающие искусственные крепления из отработанной породы. Реальность этого доказана на калийных рудниках Белоруссии. Это несколько удорожает процесс добычи, однако технологические решения по минимизации затрат вполне реальны, да и сохранение целостности территории не может считаться настолько уж малозначимым фактором. 

Разработки технологии селективной выемки с созданием искусственных опор на практике уже апробированы, и мы информировали об этом сланцедобывающее предприятие. Увы, пока это был лишь глас вопиющего. Мы готовы также предоставить рекомендации и по механизированной выемке сланца из шахт с сохранением целостности подработанных территорий, при которой в шахтах оставалось бы 10-12 процентов сланца против 40-процентных потерь при нынешних малоэффективных целиках.

Одним словом, решения для экологических проблем Ида-Вирумаа возможно изыскать. Было бы желание их внедрять.