КТО ЕСТЬ КТО или куда уходят депутаты?

Виктора Александровича Андреева я знаю лет уже 30, если не больше. За эти годы сделал с ним не одно интервью, первое из которых было еще тогда, когда Андреев работал в эстонском филиале Института горного дела им. Скочинского, и напечатано оно было в «Ленинском знамени» («Северное побережье»). Потом были интервью с ним как депутатом Рийгикогу. Сегодня я беседую с Андреевым как с директором Вирумааского колледжа ТТУ (Таллиннского Технического Университета), которым он руководит десятый год.

- Виктор Александрович, получается, что вы вернулись на круги своя – начинали свою трудовую деятельность в Кохтла-Ярве, сюда и возвратились.
- Получается так. Вот уже 43 года прошло, как судьба связала меня с городом Кохтла-Ярве, и я благодарен ей за это. В 1971 года после окончания ТПИ (Таллиннский политехнический институт) я по распределению был направлен в Кохтла-Ярве, хотя мог бы быть и в другом месте, т.к. в институте был отличником. Но к этому времени я уже был женат, а жена была из Кохтла-Ярве и у нас уже были дети – так вот Кохтла-Ярве и стал началом моего очень насыщенного жизненного пути. Мой первый рабочий день был на шахте «Сомпа», принимал меня на работу Ян Сурва, с которым я до сих пор поддерживаю дружеские отношения. Меня определили горным мастером в бригаду с ручной навалкой сланца знаменитого шахтера Василия Жилябина, Героя Социалистического труда. В этой бригаде я прошел, как говорится, «курс молодого бойца», но меня больше тянуло к рационализаторской работе, и как только появилась возможность, я попросил перевести меня на комбайновый участок. Меня туда перевели, я стал работать под началом главного энергетика Калева Сокмана в качестве механика, и мы стали внедрять этот комбайн в работу. Плотно занимаясь рационализаторской работой, я понял, что мне не хватает специальных знаний, и по совету своего тестя генерального директора СПК им. В.И. Ленина Николая Дмитриевича Серебрянникова я поступил в аспирантуру заочно и защитил кандидатскую диссертацию в 1981 году. Отработав в шахте 4 года, я перешел в эстонский филиал Института горного дела им. Скочинского, работу в котором вспоминаю с особой теплотой. Здесь я с головой окунулся во внедрение угольных комбайнов для выемки сложного пласта на сланцевых шахтах. Этим приходилось заниматься не только на шахтах «Эстонсланца», много раз я бывал в «Ленинградсланце» и на шахтах волжского сланцевого бассейна. Работая, чувствовал свою нужность, востребованность, это доставляло мне большое удовлетворение, и мой труд был оценен дорогой для меня наградой – орденом «Шахтерская слава». Хочу заметить, что даже сегодня те давнишние наши наработки находят применение на разрезе «Нарвский» - из-за низкой глубины залегания сланцевого пласта планируют переходить на комбайновую его добычу.
- Тогда с чего это вас из ученых технарей от любимой работы потянуло вдруг в политику?
- Прежде чем ответить на этот вопрос, позволь, Евгений, немного предыстории. Конец 60-х – семидесятые годы прошлого столетия были для Кохтла-Ярве насыщенным временем. Много всего строилось. Расширялся комбинат – строился завод азотных удобрений, запускалась шахта «Эстония». Сюда стало приезжать много молодых специалистов из разных уголков Союза, которым надо было себя реализовывать. В помощь им было решено создать Совет молодых специалистов, который предложили возглавить мне. Было это в 1974 году. Мы стали проводить разнообразную работу среди молодых специалистов. Она была интересной, творческой, и мне сегодня приятно об этом вспоминать, в том числе и о людях, кто в этом Совете рядом со мной работал. Это Александр Дусман, Татьяна Столова, Сергей Чекрыжов и другие. И я думаю, что вот та ответственная работа стала базисом для всей моей последующей политической деятельности. В том числе повлияла и на то, что когда в 1990 году были выборы в Верховный Совет ЭССР, то я, опять же по совету Николая Дмитриевича и его активной поддержке, принял участие в выборах и прошел в Верховный Совет, набрав, к своему удивлению, большое количество голосов избирателей. Еще большим изумлением для меня стало то, что я был избран вице-спикером Верховного Совета ЭССР, набрав больше голосов, чем сама Марью Лауристин! Немалую роль в моем избрании сыграло и знание мной и русского, и эстонского языков. Годом ранее, в 1989 году, у меня уже была хорошая практика участия в выборной компании, когда я входил в избирательный штаб Николая Анатольевича Куташова, который в итоге стал депутатом Верховного Совета СССР. Тогда я помог ему, а в 1990 году Куташов помог мне.
В Верховном Совете я отработал два с половиной года, когда бывший тогда мэром Таллинна Яак Тамм предложил быть мне его заместителем. Это было за 3 месяца до окончания деятельности Верховного Совета ЭССР. В мэрии мне достался очень тяжелый участок работы: я отвечал за связь с вооруженными силами бывшего Союза, и нужно было осуществлять передачу их имущества республике. На мне было и дорожное строительство, и общественный транспорт, и спасательная служба. Было нелегко, но все это дало огромный опыт хозяйственной работы, который потом мне очень пригодился.
В 1992 году состоялись выборы уже в Рийгикогу – новый парламент теперь уже независимой Эстонии. Эти выборы проводились по политическим спискам, естественно, русская община Эстонии была не готова к такому резкому, жесткому переходу, и ни одного русского депутата в том Рийгикогу не было, если я не ошибаюсь. Русская община Эстонии, и в первую очередь представители интеллигенции, понимали, что ситуацию, которая теперь складывалась далеко не в пользу русского населения, надо менять и что-то предпринимать, чтобы иметь своего представителя в Рийгикогу. Надо было создавать свою партию. И такая партия в октябре 1994 года, за пять месяцев до выборов в Рийгикогу, была создана. Я активно помогал в организационных делах ее создателям Ханону Барабанеру и Алексею Семенову. Когда состоялся первый ее съезд, партия получила название ОНПЭ (Объединенная Народная Партия Эстонии) и меня избрали ее председателем. Это стало для меня полной неожиданностью, хотя, поразмыслив потом, я понял логику такого выбора. На тот момент у меня был самый высокий статус (вице-мэр Таллинна) и меня достаточно хорошо знали не только в Таллинне, но и в республике в целом, учитывался опыт работы и в Верховном Совете ЭССР. Поначалу в нашу партию мало кто верил, а ведь надо было за несколько месяцев набрать тысячу ее членов, чтобы подать заявку на регистрацию партии, тогда как на учредительном съезде было всего 77 человек. Но мы провели колоссальнейшую подготовительную работу, и на выборах в Рийгикогу наша партия ОНПЭ набрала 6% голосов избирателей, мы получили в парламенте 6 депутатских мест! Чтобы повысить интерес среди населения республики к нашей партии, пришлось очень много поездить по Эстонии, и региональные отделения ОНПЭ были открыты не только в Ида-Вирумаа, моем избирательном округе, а и в Нарве, Тарту, Пярну, Силламяэ, в общей сложности по всей Эстонии насчитывалось 20 отделений. Очень помогало мне в партийной работе то, что я был лично знаком с представителями других партий, представленных в Рийгикогу, среди которых было немало тех, кто работал вместе со мной в Верховном Совете ЭССР. Что нам, представителям ОНПЭ, работая в Рийгикогу, удалось сделать? Конечно, не так много, как хотелось бы, но чего-то мы все же добились, осуществили.
Помнишь, как настойчиво еще в 2000 году пытались перевести русские школы на эстонский язык обучения? Мы, наша фракция, всячески боролись против этого, уговаривали, убеждали наших оппонентов не принимать нереальный закон, перенести его на более поздний срок. Нам удалось это сделать, и принятие закона о переходе на эстонский язык обучения было отодвинуто на целых семь лет. Но как показала жизнь, Эстония и в 2007 году была не готова к такому переходу, и только с 2010 года начался постепенный переход на эти 60% обучения на эстонском языке. Нам удалось добиться изменений и послаблений в законе о гражданстве и в законе об иностранцах. Нам удалось внести поправки в закон о выборах в органы власти, из которого мы убрали языковые требования к кандидатам, баллотировавшимся на выборах в органы власти любого уровня. Одним из главных достижений своей работы в Рийгикогу я считаю то, что нам удалось добиться регистрации в Эстонии Устава Эстонской православной церкви Московского патриархата. За это я был награжден патриархом Алексием II орденом Сергия Радонежского. Так что мы свой заметный след в истории Рийгикогу оставили, нас заметили и отметили избиратели, и на следующих выборах в парламент в 1999 году ОНПЭ опять прошла туда, снова получив 6 мест. В Рийгикогу с нами стали серьезно считаться депутаты других фракций. Нашей маленькой фракции, конечно, трудно было добиться каких-то кардинальных решений, но мы «выбивали» деньги на реновацию русских школ, установили связь с мэрией г. Москвы, и была учреждена стипендия мэра Москвы для ребят из Эстонии, кто был из малообеспеченных семей и успешно учился в русской школе. С удовольствием отмечаю, что за эти прошедшие годы уже сотни наших ребят были стипендиатами мэрии Москвы.
Хочу упомянуть еще вот о чем. Участвуя в выборах в Рийгикогу и в 1995 году, и в 1999-м, я каждый раз просил благословения у Патриарха и получал его.
Затем случилось то, что рано или поздно случается в любой другой партии – началась внутрипартийная конкурентная борьба за власть. Я понял, что мне надо уходить. 8 лет руководить партией - это все же большой срок. Все эти годы быть в работе, в напряжении - это было и в ущерб семье, и сказывалось на здоровье. И в конце 2003 года я вышел из рядов ОНПЭ. Укоряю себя только за то, что не подготовил преемника и партия пошла, что называется, «по рукам». Одно время ее возглавлял Андрей Заренков, потом Евгений Томберг, у каждого из них были свои интересы, деятельность партии стала затухать, и в итоге на очередных выборах в Рийгикогу ОНПЭ в парламент не прошла. Сейчас она трансформировалась в Объединенную Левую народную партию, и возглавляет ее человек мне не известный, единственное их представительство осталось в Маарду. По моему глубокому убеждению, партия должна объединяться вокруг личности, авторитетного, известного лидера. Без ложной скромности скажу, что ОНПЭ называли еще партией Андреева.
- Как из депутатов Рийгикогу вы очутились в кресле директора колледжа?
- В 2003 году закончился мой депутатский срок в Рийгикогу и я решил отдохнуть – отойти от всех дел. В 2004 году стал искать работу, и Виллу Рейльян предложил мне поработать в Министерстве окружающей среды советником по Ида-Вирумпаа. Я согласился и проработал тут год. В частности, мне пришлось участвовать в решении проблемы с подземными водами, которые затапливали часть Йыхви. Проблема эта, как и многие другие, было решена, но мне пришлось от Рейльяна уйти по причине… агитации меня в партию «Народный Союз». Ало Адамсон, мой друг и коллега по работе в институте им. Скочинского, предложил поучаствовать в конкурсе на должность директора Вирумааского колледжа ТТУ. Я принял участие, но тот конкурс посчитали недействительным, а со второй попытки на законных основаниях я его выиграл и в 2005 году стал директором колледжа, который на тот момент боролся за выживание. И началась моя работа по той концепции, которую я сам разработал. Прежде всего начал с формирования работоспособной команды единомышленников. Далее мы по проектам провели реновацию лабораторного корпуса, общежития, купили новое оборудование. Все это мы сделали за три года, с 2006 по 2008-й. Увеличили число обучающихся студентов в пять раз, и сейчас их у нас 600 человек. Вместо двух специальностей обучения стало шесть. За это время мы открыли заочную форму обучения, два года назад открыли магистратуру. В 2009 году нам передали с большим долгом (2.3 млн. крон) Институт сланцев, мы этот долг погасили. Написали проект в EAS на создание центра компетенции по горючим сланцам, получили более 3 млн. евро и за год этот центр построили. И я очень рад, что этот проект осуществился, ведь Кохтла-Ярве всегда ассоциировался с добычей и переработкой сланца. Этот центр мы оснастили современнейшим оборудованием почти на 1 млн. евро. (Потом мы «гуляли» с Андреевым по этим великолепно оснащенным лабораториям, и я с тоской вспоминал бедность, скудность и примитивность лаборатории Кохтла-Ярвеского химтехникума, который закончил в 1971 г. - Е.С.).
- Что для вас было самым трудным в работе здесь, в колледже?
- Не могу конкретно чего-то такого трудного выделить. Какой бы проект мы ни писали, всегда под него получали деньги, даже когда особо на них и не надеялись. У нас нет недобора в студентах, и если нам выделяют 155 бюджетных мест, то мы принимаем от 180 до 200 человек, и эта тенденция сохраняется уже третий год. В этом году конкурс был 3 человека на место. В магистратуру на 15 мест было подано 23 заявления. В этом году был первый выпуск в Народном колледже, занятия в котором проходят 2 раза в месяц по выходным. На них читаются популярные лекции, в основном на бытовые темы, к примеру, как правильно выбрать самую экономичную электрическую лампочку. Количество студентов перевалило за 100 человек, и они относятся к возрастной категории 60+. Свои «околоучебные» планы, т.е. строительство, ремонт, реновации, оснащение оборудованием, мы в основном завершили, и все свои усилия будем направлять на повышение качества обучения. Откроем в этом году еще одну специализацию - горную. Сейчас в структуре ТТУ мы занимаем позицию «лучшего колледжа». Все, чего мы добились за эти годы, я отношу в заслугу не только лично себе, а всей нашей команде, и, в частности, директору по развитию Маре Роозилехт, директору по учебной части Ану Пийримаа…
- Слушаю я вас, Виктор Александрович, и у меня складывается такое впечатление, что вы или обладаете невероятной интуицией, или родились под счастливой звездой. Впервые за более чем 30 лет я беседую с человеком, которому все удается.
- Здесь, я думаю, много всего взаимосвязанного - тут и моя интуиция, которая меня ни разу не подводила, имя колледжа, успехи его выпускников, работа команды, мои депутатские связи – все это нам помогало. Я считаю даром судьбы, что оказался тут – в колледже. Подводя итоги всей своей трудовой деятельности, скажу, что благодарен судьбе за то, что она, эта деятельность, здесь в Кохтла-Ярве началась и здесь же она, по всей вероятности, и закончится. Здесь прошли и проходят лучшие годы моей жизни. И как приятно бывает на душе, когда сегодня на улице со мной здороваются не только люди моего возраста - коллеги, друзья, знакомые, но и мои бывшие студенты и их родители. Жизнь прожита не зря, и она продолжается!

P.S. Андреева можно назвать баловнем судьбы или везунчиком, но в одном ему нельзя отказать никак – в умении или способности бороться, преодолевать трудности и добиваться намеченной цели. Это, кстати, его девиз.
Новых успехов и удачи вам, Виктор Александрович, а значит, и колледжу тоже!