Кява жив

Лет около двадцати назад в газете «Ленинское знамя» - «Северное побережье» была рубрика «Есть такой адрес», в которой я рассказывал о старых частях Ярвеской части города Кохтла-Ярве: о поселке Кява, Старом городе, о Техническом и Восточном поселках. И после каждой такой публикации задавался одним и тем же вопросом: «Что ждет эти части города лет эдак через 15-20?» И вот теперь пришла пора ответить на этот вопрос.
Для начала я поехал на Кява… Но прежде чем рассказать о нем сегодняшнем, я вкратце напомню о Кява времен давно минувших.

Кява – это шахта «Кява-I» и лагерь для советских военнопленных в начале сороковых годов прошлого столетия (они тогда составляли почти 80% работающих на шахте).
Кява – это лагерь немецких военнопленных в конце сороковых годов (они использовались, в основном, на строительстве).
Кява – это в советское, уже послевоенное время, знаменитая 12-ая автобаза, мебельная фабрика, завод ЖБИ (железобетонных изделий), самая лучшая и передовая в свое время шахта «Кява-II». Была здесь и школа, не говоря уже о других учреждениях помельче, необходимых для жизнедеятельности человека.
Но Кява, смею утверждать, долгие годы был в экологическом смысле мертвой зоной. И в эту-то зону в свое время умудрились всунуть садоводство – травитесь, мол, люди на здоровье. За компанию с поселковыми жителями.
И, наконец, Кява – это поселок, в котором жили, живут сейчас и, надеюсь, еще долго-долго будут жить люди…
Тогда, 20 лет назад, я начал свое знакомство с Кява с его крайней улицы, она так и называлась - Пийри, что значит граничная, крайняя, и первыми, кто мне о поселке рассказывал, были супруги Запеваловы - Евгения Альфредовна и Василий Иванович, оба тогда уже пенсионеры. Их сын Валентин Запевалов в свое время был собственным корреспондентом «Литературной газеты» в Бонне (Германия), а журналистскую деятельность молодой Валя начинал в нашем «Ленинском знамени». Так вот, жили тогда Запеваловы в маленьком щитовом домике без удобств, продуваемом насквозь, построенном еще пленными немцами. С горечью рассказывали они, как их поселок годами, десятилетиями засыпали комбинат и ТЭЦ пеплом и сажей, «душили» газом и другими «ароматами», да и почти все дома в поселке отапливались сланцем – снег был черным! Зато молодые годы вспоминали с улыбкой: «Трудно тогда жили все, но как-то весело и дружно. Держали коров, свиней, кур, землю разрабатывали так, что ни клочка ее не пустовало!» Уже тогда, 20 лет назад, сокрушались Запеваловы, что хиреет их поселок, замирает в нем жизнь, и просили меня походатайствовать перед городскими властями об открытии в поселке бани: «Нам, старикам, и надо-то всего две шайки горячей воды»…
Другим моим собеседником в тот раз был шахтер Юхан Кунту. Он тоже, как и Запеваловы, с удовольствием вспоминал свои молодые годы: «Конечно, - говорил Юхан, - не все уж так идеально было в поселке. И пили, и скандалили, и дрались, но это были всего лишь издержки жизни, которая здесь тогда была настоящей – поселок жил, как одна семья! А знаете, какие мы здесь танцы по молодости устраивали!.. На одном перекрестке танцевали эстонцы, а на другом русские. Но так продолжалось недолго, потом объединялись и танцевали все вместе! Самой модной обувью на танцах были… кеды, которые мы тщательно начищали зубным порошком!».
Когда Кунту заговорил о спортивной жизни в поселке и на шахте «Кява–II», я вспомнил футбольную команду этой шахты. Был в ней игрок, очень популярный среди болельщиков у нас в городе, фамилия его была, кажется, Коппель, но известен он был больше по прозвищу «Пончик». Стадион ревел от восторга, когда мяч оказывался в ногах у Пончика, и он гнал его к чужим воротам, виртуозно обводя одного за другим игроков команды противника. Колоритная, скажу я вам, была фигура – маленький, толстенький, лысенький, ну ни дать ни взять – пончик!
Тогда, 20 лет назад, я уходил из хмельного и бесшабашного, бесхитростного, доброго, трудолюбивого, но, увы, уже старого, хиреющего Кява и с грустью думал: какая участь его ждет?

…И вот 18 мая 2012 года я снова на Кява, чтобы убедиться, что Кява жив, что он не умер, чего я 20 лет назад опасался, и что внешне очень даже меняется, причем, в лучшую сторону.
Это я вижу едва ли не каждый день, ибо через Кява много лет подряд ездил на работу на шахту «Кохтла», а также ездил, езжу и теперь, в свое садоводство.
Если в тот давнишний мой визит на Кява (а дело было зимой) я беседовал лишь с его жителями, то сегодня решил побывать и в тех местах, где когда-то располагались и работали известные в свое время по всей Эстонии предприятия, такие как ЖБИ и 12-я автобаза.
ЖБИ встретил меня тоской, разрухой и запустением, все здания и помещения, которые уцелели, – выкуплены и сдаются в аренду. Тут я долго не задержался, и желающих беседовать со мной никого не нашлось.
Перебираюсь к комплексу зданий, который когда-то назывался 12-й автобазой, сегодняшнее его название звучит довольно солидно – «Технопарк-Кява». Прохожу на его территорию и попадаю в очень большой ангар с вывеской над воротами «Lokonit Grupp». Ко мне подходит очень молодой человек и представляется – Андрей Баранов, директор «Кява», а директору всего 23 года. Андрей рассказал, что хозяином «Технопарка Кява» является господин Бабкин, он давно уже выкупил эту территорию и все строения на ней. Раньше здесь занимались фанерой и прессовали ДВП, а сейчас фирма «Lokonit Grupp», в ангаре которой я нахожусь, занимается продажей строительных материалов, которые поступают из России, Белоруссии и Эстонии. Все остальные ангары и боксы сдаются в аренду: тут изготавливают железные двери, варят металлоконструкции, принимают металлолом, есть и мойка машин… По словам Баранова, здесь работают от 30 до 40 человек. Работой обеспечены постоянно, зимой, правда, загружены чуть меньше. Когда я спросил Андрея про зарплату, он с улыбкой ответил: «Раз не уходят, а работают – значит, всех все устраивает». Пожелав удачи этому приятному молодому человеку, я пошел в примыкающий к автобазе небольшой магазинчик с загадочным названием «Andriola» с большой надеждой на то, что уж там-то я наверняка найду рассказчиков о сегодняшнем поселке Кява. Дело в том, что мои давнишние собеседники, супруги Запеваловы и Юхан Кунту, к великому сожалению, уже умерли.
В магазине я познакомился с двумя симпатичными женщинами, продавцами Ларисой Сидоровой и Валентиной Рыбаковой. Обе они живут на Кява почти по 40 лет. Валентина - с мужем и свекровью, Лариса - с мужем и двумя детьми. Чуть позже я беседовал и с вдовой Юхана Кунту Валентиной, которая зашла в магазин за покупками. И хотя я разговаривал с каждой из них в отдельности, ответы их были похожи, и потому, чтобы не повторяться, я их обобщил. Вот что они мне поведали.
Бесспорно, поселок внешне изменился, больше стало домов ухоженных, реновированных, которые люди выкупили, меньше осталось развалин. Но в остальном, по мнению моих собеседниц, не все так радостно. Автобусы ходят по совсем безобразному расписанию: то идут один за другим, а то ждешь его не дождешься, о дороге и говорить нечего – на заплатках держится, когда по-настоящему ее ремонтировали - даже и не вспомнить. Комбинат хоть и не так часто, как прежде, но изредка да потравливает, причем очень даже чувствительно, наверное, чтобы не расслаблялись уж совсем. Все, кому ни лень, даже из Кохтла-Нымме, везут сюда свой мусор и отходы и высыпают тут, рядом с поселком. «Спасибо госпоже Лепасаар (старейшина Кява), что хоть мусорный контейнер поставила около магазина», - говорят продавщицы.
На мой вопрос «Чего вам здесь, в поселке, не хватает, что вас тут не устраивает?», женщины стали перечислять: «В поселке нет хорошего магазина, нет почтового отделения – за конвертом для письма надо ехать в город. Нет и бани, о которой еще Запеваловы мечтали. Очень плохая питьевая вода, нет нормальной канализации. Плохо и то, что поселок поделен на две неравные части в плане благоустройства и внимания со стороны старейшины – на частный сектор - тут внимания больше, и район, где находятся большие, на несколько квартир дома (правда, сейчас все они по большей части выкуплены) – тут внимания меньше.
- А что за люди живут в поселке, старожилов, наверное, мало уже осталось?
- Вы правы, из города приехало много новых людей, которые выкупили старые дома.
- А как насчет порядка в поселке? Лет уж не помню сколько назад здесь была знаменитая «КРБ» - кяваская рабочая бригада, ее символы были заметны повсюду: и на автобусных остановках, и даже на мусорных урнах.
- Да! Это был Паша Решкин и его команда. Молодец, парень! Очень увлеченный был, настойчивый, упорный. Со своей бригадой он следил за порядком в поселке. Сам выучил эстонский язык, служил потом в армии, поступил работать в полицию и продолжает учиться на разных курсах. Приятно о нем вспоминать, - с улыбкой говорят женщины.
- Если тут так много негатива, о котором вы говорите, то уехать отсюда не хочется?
- Зимой, конечно, тут тоскливо, но когда печку натопишь, да так, как в городе не греют, то становится веселей, да и над головой никто не топает, как слон, и за соседа, если он должник, не надо, как в городских квартирах, платить. Ну, а летом тут благодать – выйдешь в огородик, душа и глаз радуются разноцветью – тюльпаны сейчас цветут! Конечно, правы были Запеваловы и Кунту, когда говорили вам, что раньше поселок был как одна семья. Да, сейчас мы строим из своего дома крепость, отгораживаемся заборами, но при желании всегда можно найти повод для хорошего общения…
А напоследок Валентина Рыбакова сказала, что Кява, их родной Кява, процветал тогда, когда вовсю и успешно трудилась самая лучшая шахта в объединении «Эстонсланец» - «Кява-II», даже фонтан и кинотеатр были в поселке, не говоря уж о медпункте, почте, столовой, бане, школе и т.д. Но тут же заметила, что жизнь продолжается, и надо надеяться на лучшее и самому прилагать к этому усилия. Тогда вполне возможно, что на Кява вновь настанут хорошие времена!
Прежде чем уехать из поселка, я неспешно прогулялся по центральной и некоторым другим его улочкам. Видел домики ухоженные, даже красивые, но есть и совсем старенькие – по виду этих домиков можно судить и об их хозяевах. Внутри поселка, под сенью старых высоких деревьев, хоронятся развалины больших домов-призраков.
Но в общем и целом Кява прихорашивается, так мне во всяком случае увиделось. Несколько удивило его безлюдье, я увидел всего двух человек. Один косил траву, а второй возил на тачке дрова… Эта тишина и безлюдье, и сильный ветер в придачу навеяли на меня если не тоску, то чувство какого-то зябкого одиночества…

Поговорил я и с оппонентом моих недавних собеседниц - старейшиной Кява госпожой Юлле Лепасаар.
Она живет на Кява с 1964 года, старейшиной работает с 2003 года. Для 350 человек, здесь проживающих, Лепасаар является главным и полномочным представителем их интересов в городском управлении. Как сказала госпожа Лепасаар, ее очень радует, что в поселок, на постоянное место жительства, в последнее время приезжает много молодых семей, и, как она считает, сейчас доля пожилых людей и доля людей среднего возраста примерно равны.
- Перед встречей с вами, г-жа Лепасаар, я погулял по поселку, побывал в Технопарке и, конечно, побеседовал с жителями поселка. Так вот, они утверждают, что здесь, на Кява, за прошедшие 20 лет мало что изменилось, не считая реновации некоторого количества домов. Что скажете на это?
- Почему ничего не изменилось? – восклицает Лепасаар. - А сколько старых деревьев спилили, поставили один новый и отремонтировали старые автобусные павильоны. Соорудили новую детскую площадку, полностью всем оборудованную – сюда приходят играть дети со всего поселка. Новые деревья посадили – целую березовую аллею, новые скамейки поставили.
- Что на сегодняшний день является самой главной проблемой поселка, или их несколько?
- Проблем хватает. В поселке нет канализации, нет нормальной питьевой воды, магазин очень маленький. Никак не можем справиться с разрушенными домами-призраками, о которых вы говорите – не можем их убрать. Плохо, что незаконно функционирует пункт приема металлолома.
- А мне люди еще говорили о не совсем удобном графике движения автобусов. О плохой дороге тоже говорили, и о том, что нет тут почтового отделения. Жалеют, что нет медпункта, и о бане до сих пор мечтают…
- Через Кява проходят два автобусных маршрута: №15 – график его движения прошел столько согласований, учтены пиковые часы его загруженности, и когда людям надо на работу или на рынок, то автобус ходит чаще, и что-то по-другому изменить тут, наверное, уже нельзя – ведь он ходит по кругу. Что касается маршрута №43, то здесь хозяином является уезд, и он диктует свои условия. Маршрутки здесь не ходят - нерентабельно. О том, что в поселке необходимо почтовое отделение, лично мне никто не говорил, впервые от вас слышу. Если в магазине найдется местечко, то там могли бы продавать почтовые принадлежности, но согласятся ли они на это? Для бани нужен инвестор, которого, увы, нет, как нет тут и инициатора открытия магазина посолидней. Недавно сделали ямочный ремонт дороги, при необходимости будем делать еще. Капитальный ремонт дороги пока не предусмотрен. Открытие здесь медпункта нереально.
- А еще я слышал, что поселок могут подключить к паровому отоплению от новой теплотрассы, которую тянут рядом с поселком от VKG до Ахтме.
- Ситуация с подключением поселка к паровому отоплению пока неясная. Мы, то есть поселок, баптистская церковь и я сама поднимали этот вопрос, но производитель тепла, концерн VKG, который вроде бы должен быть заинтересован в дополнительном потребителе, до сих пор не провел даже конкретного опроса наших людей по этой теме. Да и нам самим пока что не потянуть этот проект в финансовом плане. А вот качество питьевой воды должно существенно улучшиться, так как в 2013 году, я надеюсь, у нас будет новая водная трасса, фирма Biopuhastus сделает это.
- И канализацию тоже сделаете?
- Нет, тут, к сожалению, пока ничего не получится. Дело находится сейчас на стадии переговоров о составлении проекта и о получении европейских денег под этот проект. Во всяком случае, этим проектом занимаются.
- А вообще, как часто к вам обращаются люди, и все ли их просьбы удается удовлетворить?
- Если кому-то, тем же малообеспеченным, надо оказать социальную помощь, то по их заявлению я подаю документы на комиссию и всегда за этих людей ходатайствую. Если у кого умер родственник, тоже пытаюсь помочь, чтобы люди получили от города какие-то деньги… Но в общем люди редко приходят ко мне, хотя я открыта для них и охотно иду навстречу…
- Может, они боятся вас?
- А что меня бояться? Ведь я ничего плохого не могу им сделать, да и мыслей у меня нет таких.
- Велика ли доля безработных в поселке?
- В целом по поселку их немного: среди жителей индивидуальных домов их почти нет, а в другой части поселка есть люди, которые никогда не хотели работать, и не работают сейчас.
- Как вы поступаете с хозяевами выкупленных, но так и не обустроенных домов? Там рушатся печные трубы, и люди опасаются падения кирпичей, а внутри этих домов собираются асоциалы и безобразят там?
- Есть у нас такие дома, и по поводу тех нарушений, о которых вы говорите, мы делаем предписание их хозяевам, что-то они выполняют: забивают двери и окна, наводят какой-то порядок…
- А если они не исполняют ваши предписания?
- Сейчас в горуправу принят на работу человек, который будет заниматься только такими брошенными домами по всему городу. Уже рассматривается вариант отчуждения таких домов у владельцев, которые не соблюдает правила их содержания.
- Много ли осталось в поселке домов, в которых проживают по нескольку семей?
- Не так много, но есть еще такие.
- Скажите, насколько справедливо мнение жителей поселка, что вы отдаете предпочтение «своей» части поселка, то есть той, где живете сами, и мало реагируете на просьбы тех, кто живет в более проблемной его части, там где брошенные дома, где очень старые деревья, которые надо спилить?
- Те проблемные дома, о которых вы говорите, находятся на территории собственников этих домов, и город ничего не может там делать. Если бы эту ситуацию можно было рассматривать несколько лет назад, до кризиса, когда средств было побольше, то что-то можно было бы сделать с этими домами. Но сейчас наш бюджет очень мал, и чего-то большего ни в какой части поселка, будь то «моя» или другая - проблемная, как вы их называете, при всем желании не могу сделать. Мне кажется, что люди так говорят от лишних эмоций, может, я кому-то поперек горла встала. Если в частном секторе все лучше и красивей, то в этом большая заслуга самих его жителей, которые очень много делают сами для благоустройства своего места проживания, а не в том, что там живу я. В другой же части поселка это еще не вошло в привычку, а ведь там сделано за счет бюджетных денег не так уж мало: поставлены знаки ограничения скорости, и знаки жилой зоны, сделаны пешеходные дорожки, скромно, но на Рождество украсили улицу. Этого ничего до меня не было. Я удивлена и считаю упреки в том, что я разделяю поселок на «свою» и «чужую» части, несправедливыми. И еще раз повторюсь, что всегда готова помочь людям поселка всем, что в моих силах.
- Ну и вопрос последний, традиционный. Есть ли у сегодняшнего Кява будущее?
- Определенно есть! Люди, здесь живущие, сами не позволят поселку развалиться, не запустят его. И вполне возможно, что вновь, наряду с другими благами, появится и бассейн, который был здесь когда-то.
- Спасибо вам за интервью. Ждите в гости… через 20 лет.
Пообщавшись с жителями поселка и его старейшиной, я для себя уяснил, что и госпожа Лепасаар, и все жители Кява, несмотря на некоторое недопонимание, связанное с не очень активным общением двух заинтересованных сторон, хотят одного и того же: чтобы поселок жил и процветал, становился все краше и краше. Чтобы тут было самое комфортное место для проживания. Что еще лучшего можно пожелать?
Для этого надо лишь объединить усилия – быть одной сплоченной командой!