Искусство не может молчать, если весь мир мельчает

Александр Велединский, известный российский кинематографист, сценарист сериалов «Бригада» и «Дальнобойщики», режиссер сверхпопулярного фильма «Географ глобус пропил» - о том, какое кино находит отклик в наших душах.

Вопросы ребром

– Вы вышли из Чехова?

– Я сам?

– Да.

– Не знаю. Но, в общем, вы угадали, потому что я очень люблю Чехова и перечитываю постоянно.

– Это видно по вашему фильму «Географ глобус пропил».

– Чехов – величайший драматург. Но он ведь не на пустом месте появился, до него были Гоголь, Толстой, Островский, Тургенев...

– Но Чехов – отдельный?

– Они все были отдельные. Жили в одно время, в одну эпоху, ненавидели друг друга и любили друг друга.

– И все же вы сейчас экранизируете не Чехова, а Захара Прилепина.

– Я пока не экранизирую, я написал сценарий. В марте начнется официальный запуск. Уже провели выбор натуры, сейчас у нас идет кастинг.

Шесть лет назад мы с Захаром летали на Соловки. Вначале думали, что он напишет рассказ или повесть, а затем подключусь я, как сценарист. Но тут мне как раз предложили снять фильм по роману Алексея Иванова «Географ». Я сразу же позвонил Прилепину: что делать? Он, не раздумывая, ответил: «Если откажешься, сделаешь глупость». И пока я занимался фильмом «Географ глобус пропил», Захар написал не рассказ не повесть, а большой роман.

– Фильм «Географ глобус пропил» для вашего творчества стал знаковым, а у зрителей пользуется невероятной популярностью. Все поголовно и с удовольствием смотрят фильм, пронизанный страшной безысходностью.

– Но я не считаю, что фильм пронизан безысходностью, это фильм про любовь – про любовь и в частном смысле и в высоком понимании. Во всяком случае, мне за этот фильм не стыдно. А такие люди, как герой Хабенского, были и в 50-е, и в 70-е, они есть сегодня и будут завтра.

Ностальгия по настоящему герою

– Мне все-таки ближе другой учитель – герой Тихонова из фильма «Доживем до понедельника», который, между прочим, тоже переживает кризис среднего возраста.

– «Доживем до понедельника» – один из моих любимых фильмов, он есть в моей коллекции, и независимо от того, снимал я «Географа…» или если бы не снимал, я его пересматриваю. К сожалению, мир изменился не в самую лучшую сторону: учитель перестал быть духовным лидером, каким он был раньше. Пару лет назад звучали заявления, что в нашем фильме все неправда, все искажено, а Ассоциация учителей даже выступила с заявлением, что школьные педагоги получают вовсе не 8 тысяч рублей в месяц, как сказано в фильме, их средняя зарплата – 30 тысяч рублей

– Одной из ваших первых сценарных работ был сериал «Бригада». Помню, сын смотрел его не отрываясь – шесть кассет VHS подряд. И сказал: «Теперь принеси книжку».

– А книжки не было, ее уже потом написали, я к книжке не имею никакого отношения вообще.

– Я знаю, что книжки не было. Но он почему-то был убежден, что должна быть.

– Просто хороший сценарий (смеется). Грамотный сценарий мы сделали, очень четкий по драматургии, потому что опирались не только на киноклассику про так называемых бандитов – «Крестный отец», «Хороший, плохой, злой» – мы опирались и на классическую литературу. Режиссер этой картины Лёша Сидоров по образованию филолог, очень продвинутый человек. «Бригада» построена по классическим образцам литературы и кино, вот и весь секрет успеха. И талант, конечно (смеётся).

– В том числе актерский.

– У Сережи Безрукова, считаю, выдающая работа. Он настоящий большой артист: проживая роль, отдает часть себя.

Талант таланту рознь

– Работая с актером, вы чувствуете, когда он отдает часть себя, а когда это чистый профессионализм, пусть даже высокой пробы?

– Тут есть два пути. Первый – актер погружается в образ и частично сам становится персонажем, которого играет. Я читал, что когда великий Николай Гриценко снимался в роли Каренина, он был Карениным в жизни: разговаривал, как Каренин, двигался, как Каренин. Другой путь: актер отдается роли, тратится полностью, но как только съемка заканчивается, он стряхивает с себя этот образ и спокойно живет своей обыденной жизнью.

– Но при этом он не менее талантлив?

– Конечно.

– Это метод?

– Это метод и личностная психофизика. Одни всегда играют себя в предложенных обстоятельствах, и я работал с такими актерами, они замечательные, но диапазон у них не настолько широк, чтобы за ними было интересно наблюдать как за личностью.

– Но ведь тот, кто играет себя в предлагаемых обстоятельствах, тоже отдается роли полностью.

– Он, конечно, отдается, и если это удачный фильм, удачная роль, мне интересно за ним наблюдать, но на роль, где нужен другой психотип, его уже не позовешь, потому что понимаешь: не потянет. Когда Аль Пачино снимался в «Крестном отце», первом, естественно, они отсняли треть фильма. А шли по сценарию, то есть снимали почти подряд. Но в первой сцене играть было нечего: сиди, разговаривай с каменным лицом. Кинокомпания Paramount Pictures хотела отобрать у режиссера Копполы этот проект, тогда убрали бы и Аль Пачино. Но Марлон Брандо сказал: «Если уйдет Коппола, уйду и я». Все остались на своих местах и доказали, что это великий фильм, а Аль Пачино великий актер.

– И когда про наших замечательных актрис говорят, что они везде одинаковые – скажем, Доронина или Елена Соловей, – это ведь тоже от недопонимания.

– Соловей? Соловей – разная! Посмотрите, какая она в «Рабе любви» и какая в «Неоконченной пьесе для механического пианино». Да, у нее специфический голос, характерные интонации, но она преображается, она большая актриса.

– Она даже в «Блондинке за углом» большая актриса.

– И она, и Догилева, коль уж мы вспомнили «Блондинку за углом». А Евгений Леонов, а Юрий Никулин…

– Смоктуновский, Евстигнеев…

– Мы сейчас перечисляем людей, которые могли всё – от комедии до трагедии. Как они этого добивались? Не знаю. Во всяком случае, не думаю, что внутри оставались холодными.

– Нет, конечно! Это было удивительное поколение. Конечно, не хочется сейчас говорить: вот в наше время… Но мне все-таки кажется, что масштаб личности актера сегодня уже не тот. Или тот?

– Люди мельчают, да. Я совсем не ностальгирую по СССР, у меня нет никакой тоски по этому скучному времени, но были личности, которые на противодействии происходящему доказывали зрителям, что в своей актерской профессии человек остается мыслящим и самостоятельным существом. И сейчас тоже есть прекрасные актеры, мы их уже называли. Но время измельчало и люди измельчали. Хотя, знаете, я думаю, что следующее поколение будет говорить: вот когда были Хабенский и Безруков, и Андрей Панин, тогда были настоящие артисты, а в наше время актеры уже не те.

Лариса ГРАНОВСКАЯ